О сакральном и профанном у православных и у "сектантов"

В нижеприведенном посте karpitsky речь идёт конкретно о протестантах, но всё то же самое верно и в отношении очень многих других НРД (или, как их часто называют - "сект"), кроме саентологов. Поэтому я бы отнес сказанное о протестантах - и к кришнаитам, и к свидетелям Иеговы, и к прочим НРД. А вот о сакральном пространстве у православных сказано, по-моему, не вполне точно. Православные всё считают "хозяйством" своего Бога (т.е. сакральным пространством, которое они должны охранять от кощунства), но "резиденция Бога", "самое сакральное пространство" это конечно храмы, и специальные молитвенные места, обозначаемые или обрядами или какими-то священными материальными объектами (поклонными крестами, священными камнями, святыми трупами, святыми гвоздями, и т. п.)
Пишет karpitsky: "Принципиальное различие религиозного опыта протестанта и православного в том, что протестант чувствует Бога через повседневность, православный – в особом сакральном пространстве, в котором только и открывается для него присутствие Бога.

Для православного сакральная и профанная область параллельны и отграничены друг от друга. Для протестанта сакральная и профанная область совпадают в его повседневности, поэтому протестант может также естественно в быту обратиться к Богу, как он обращается к человеку. Для православного такое обращение выглядит неестественной игрой, в которой присутствие Бога подменяется собственными фантазиями. Для него Бог подлинно открывается только в сакральном пространстве, которое православный специально выстраивает с помощью религиозного обряда.

Для протестанта постоянное присутствие Бога никак не нарушает течение повседневной жизни, однако побуждает более серьезно относиться к моральным требованиям, в соответствии с которыми упорядочивается его жизнь. Для православного присутствие Бога вырывает его из повседневности, требуя постоянного духовного самоопределения и напряжения воли в сакральном пространстве, однако в профанном пространстве он может отдохнуть от этого напряжения. Поэтому в православной практике наблюдается более терпимое отношение к человеческим слабостям и грехам в повседневной жизни, чем в протестантской практике.

Попадая во власть инерции повседневности, православный порой начинает ощущать, что у него нет более духовных сил для того, чтобы вернуться в сакральное пространство, и тогда он имитирует этот переход внешним соблюдением обрядовой формы. Это обстоятельство приводит к обрядоверию, которое защищает от негативных переживаний, вызванных неспособностью перейти из профанного бытия в область сакрального."

P.S.