Война за Исаакий - бизнес на костях

Сюжет войны за Исаакий. Очень интересные детали.
via kalakazo
Алексей Венедиктов: "Мое исследование истории вокруг Исаакия показало, что история с Исаакиевским собором в Петербурге, с показом фильма «Матильда», с годовщиной гибели царской семьи, чудовищного злодейского расстрела царской семьи, связаны. Собственно, пришлось покопаться, и здесь нет ни для кого никаких удивлений, что документов на этот счет почти нет, и только мои добрые знакомства, которые находятся в Синоде и вокруг него, в правительстве и вокруг него, в клире ниже Синода и вокруг него позволило мне выстроить для себя картину, которая, может быть, не полная, но которая, тем не менее, правдивая.

Итак. Вы знаете о том, что в 1998 году было перезахоронение царских останков, имея в виду Николая II и Александру Федоровну, а также нескольких их детей в Петропавловской крепости. Вы знаете также про то, что тогда не были найдены останки царевича Алексея и царевны Марии – конечно, великого князя и великой княжны. Они не были найдены, это раз. И два – церковь не признала тогда, не была уверена, что это останки царской семьи, а царская семья – это мученики и в бытовом смысле слова и в церковном смысле слова. Итак, они были захоронены в Петропавловке.

Уже сейчас, в 2007 году или в 2005 – по-моему, в 2007, были там недалеко от места расстрела найдены останки двух детей, которые, по уверению Следственного комитета, который проводил генетическую экспертизу и прочую экспертизу, принадлежали царевичу Алексею наследнику и великой княжне Марии. Церковь не признала тогда, РПЦ не признала тогда эти останки мучеников, останки детей эти, и они были отправлены – внимание – они не были захоронены, но они были отправлены на хранение в Госархив Российской Федерации. При этом надо сразу отметить, что следствие по уголовному делу было закрыто – вы помните, прокуратура закрыла, Следственный комитет закрыл.

Проходит какое-то время, и понятно, что так долго не может продолжаться – не упокоены останки детей, которые явно были расстреляны там, мы будем говорить, что царевич Алексей и царевна Мария, но тем не менее. И в 2013 году, или в 2015 году, неважно, Следственный комитет заново открывает дело, что позволяет начать снова процедуры по опознанию этих останков, которые государство, повторяю, признало, проведя все экспертизы, а Русская православная церковь не признала, дом Романовых признал.

Было принято решение о дополнительной экспертизе, была создана церковная комиссия во главе – вот тут я обмишурился – не с владыкой Тихоном, а с владыкой Варсонофием. А Тихон в нее входил и был ее споуксменом, то есть, говорил от ее имени всегда. Вот по исследованию этих царских останков. Кроме этого в комиссии Следственного комитета тоже был Тихон Шевкунов. Это правда, и здесь никуда не денешься.

Что происходит дальше? В 2015 году еще раз в Петропавловской крепости вскрываются могилы Николая II и Александры Федоровны, еще раз вскрываются и берутся на предмет генетической экспертизы. Однако церковь выражает сомнение в этот момент, что это Николай и Александра Федоровна, и тогда принимается поистине фантастическое решение – это ноябрь 2015 года – вскрыть могилу Александра III, то есть отца Николая II, который всегда был похоронен в Петропавловской крепости.

И в ноябре 2015 года правительственная комиссия, Следственный комитет, церковная комиссия присутствует, Госархив – происходит вскрытие могилы Александра III Миротворца, отца Николая II, чтобы доказать, что, а) это Николай II, и б) что останки, вот не упокоенные останки – это тоже дети, принадлежащие Романовым. Ну, в данном случае сын Николая II и его дочь.

Надгробие было потревожено в ходе и после революции, это было видно. Когда его вскрыли, оказался мусор. И, может быть, возникло бы сомнение о том, что там остался Александр III, но когда надгробие раздвинули и убрали, обнаружили кирпичную кладку, потому что надгробие, оно не могила, это, собственно, сверху, а все остальное под полом, обнаружили медный саркофаг, закрытый на замки, и там покоился Александр III, накрытый штандартом и все. И церковь подтвердила, что это Александр III, и Тихон (Шевкунов), давая интервью разным медиа, говорил: у нас нет сомнения, что это останки Александра III Миротворца. Были взяты элементы костные на генетическую экспертизу, чтобы связать – это точно Александр III с найденным якобы Николаем II, захороненным в Петропавловской, и царевичем Алексеем, останками, которые находились в Госархиве.

И сказали: 3 месяца. Значит, декабрь 2015 – 3 месяца. Где-то в феврале-марте 2016 года экспертиза должна была быть закончена, больше года назад. И формально – честно вам могу сказать – никто ничего не объявлял. А я вам говорю: она закончена.

Экспертиза была проведена, еще раз напомню – это уже вторая экспертиза по требованию церкви с участием представителей церкви. Насколько я знаю, она подтвердила, что и останки, которые покоятся в Петропавловской крепости – это останки Николая II, и подтвердила, что найденные останки детей – это дети Николая II и Александры Федоровны. То есть, царевича Алексея и царевны Марии.

Итак, на сегодняшний день, хотя формально это не объявлено, экспертиза закончена, насколько я знаю, мне это подтвердили два независимых друг от друга источника – и в церкви, и ученые. На самом деле нужно это все оформить, еще год продолжается и так далее и так далее, как мне объяснили, но, в принципе, вот все. Но есть противники в церкви еще, которые не хотели бы этого объявления, но вот наука, она доказала.

Что происходит дальше? А дальше возникла идея, то есть, до того возникла идея, чтобы царскую семью как мучеников перезахоронить или не перезахоронить. Тут люди, которые знают лучше, что касается церкви, переместить в Исаакиевский собор из Петропавловки, и останки царевича Алексея и великой княжны Марии не были переданы и похоронены в Петропавловском соборе. Они были отправлены, находятся сейчас сначала в Госархиве, а потом из Госархива были переданы и находятся сейчас в Новоспасском монастыре в Москве.

Новоспасский монастырь, ну, для любителей истории это, конечно, фантастическое место. Первые Романовы, еще доцарские Романовы, бояре Кошкины, Юрьевы – вот они там все хоронились, вносили вклады. Это такая, ну, не усыпальница, такое место упокоения многих Романовых. И они там хранятся. Они не похоронены, ни Алексей, ни Мария, они ожидали своей участи.

А участь их теперь такая. Насколько я знаю, внутри церкви есть очень мощное течение, которое предлагает захоронить их в Исаакиевском соборе, но захоронить их не как вот захоранивают, как в Петропавловском – надгробие, а под полом собственно саркофаги, а поскольку они мученики, сделать там мощи, вот те самые мощи, сделать раку, поместить туда частицы тела, и вот чтобы люди ходили туда, соответственно, как в святое место.

И отсюда возникла история с Исаакиевским собором, это в музее сделать нельзя. Понимаете, да? Этого в музее сделать нельзя. Еще раз повторю: нельзя. И поэтому, собственно, возникла история: а давайте сейчас мы, пока не объявляя, что это настоящие тела погибшей трагически, зверски убитой царской семьи, давайте мы сейчас заберем сначала собор – переменим статус, сделаем, закажем раки, это все будет сделано, и поместим туда, и будут мощи, будут туда ходить люди и прикладываться. Еще раз повторяю: это не надгробие, это вот рака с мощами.

Вот такая идея, и, насколько я знаю, она победила в Священном Синоде, хотя есть противники, очень мощные, консервативные, которые считают: нельзя признавать, значит, нельзя делать мощи. Но вот возникла эта история.

И параллельно с этим «Матильда». Видите, как все связано? Если сейчас, к столетию гибели царской семьи, к июню 2018 года – еще раз – к июню 2018 года, вот этот фильм, который выйдет 25 октября, он дискредитирует Николая, с точки зрения церкви, конечно. С моей точки зрения – нет, но с точки зрения церкви он его дискредитирует. И было бы достаточно странно, если бы церковь не выступила против этого фильма. Видите, как вещи, которые, казалось бы, не связаны, в нашем информационном потоке существуют как бы отдельно, но когда ты начинаешь в них копаться – встречаешься с людьми, причем, вот я хочу сказать сразу, я считаю, что Тихон в это внес позитивный вклад. Если вы хотите мою точку зрения, да, у нас с владыкой Тихоном очень много разногласий по поводу всего, можно сказать, но вот здесь я могу оценивать как посторонний наблюдатель, что вот он добивался этой генетической экспертизы, он курировал деятельность этой церковной комиссии, продолжает курировать. И он требует человеческого захоронения и мучеников, да, то есть, нормально.

Теперь вопрос, как это будет совмещаться, если все так и по датам, и по календарю все так, как это будет совмещаться со статусом Исаакия? Ну потому что в музее мощи, которым поклоняются люди – в общем, эта история оказалась гораздо более сложной, гораздо более тонкой, гораздо более болезненной для очень многих, при этом мы понимаем, что и внутри церкви есть разные точки зрения, и внутри государства – правительства и Администрации президента. Насколько мне пришлось разговаривать, есть разные точки зрения, и внутри исторического сообщества есть разные точки зрения. Самое главное здесь как бы на сегодняшний день очевидно, что это останки царской семьи, зверски убитой в 1918 году, и что масса верующих людей, считая их мучениками, церковь, считая их мучениками, хочет, пытается, чтобы к ним можно было приложиться, как к мощам. Как совместить? Вот это сложная весьма работа, как не нарушить все-таки интересы другой части общества.

Почему не устраивает Петропавловка – это у меня кто-то спрашивает, сейчас посмотрю, кто – вы были, Сергей, в Петропавловке, там просто надгробие на надгробии, там нельзя паломникам, там не пройдешь. Мощи – это требует совсем другого. Вы, наверное, видели хотя бы по телевизору те же самые мощи, к которым прикладываются в любой христианской церкви, как правильно сказал Путин в ватиканском Соборе Святого Петра, который является и музеем, и храмом. Недавно был там, еще раз в этом убедился. То есть, там подход другой должен быть, и здесь не так просто, Сергей. Если бы можно было просто, наверное, просто бы и решили. И еще по этим вопросам – я напоминаю, что мы идем в Ютьюбе, осталось 30 секунд первой части.

Спрашивает Павел Соколов: «Нет ли храма на Петропавловке?». Есть храм на Петропавловке, очень маленький. Еще раз, церковь считает, что будут огромные толпы паломников, поэтому хотят Исаакий – все-таки центральный храм Петербурга."